Накануне сессии, мне кажется, она достаточно актуальна
Эта рождественская история произошла ровно семь лет назад. Я, [info]cerf
и его на тот момент жена собирались покинуть первый Гуманитарный Корпус и
выкушать бутылочку <Арбатского> вина — оно не имело конкурентов по
соотношению цена-качество.
Hа часах было уже 8 часов вечера, как вдруг к нам подбежал молодой
человек.
— Ребята, вы с какого курса? — спросил он нас взволнованно.
— Гм. Мы со старших курсов и не с этого факультета — ответил я — а в чем
дело?
— Хотите заработать 50 рублей за полчаса?
Я быстро прикинул, что лишняя бутылка вина нам никак не помешает.
Финансы были нужны всегда.
— Что нужно делать?
— У нас сегодня должен быть зачет по латыни, а препод не пришел. Пацаны
уже получили зачет на той неделе, а девки прогуляли. Кто-нибудь из вас
должен провести этот зачет, но зачеты им не ставить. А мы из-за двери
будем на это все смотреть! .
Hеплохая идея — поиздеваться над одногруппницами. Кожевников был звездой
нашей КВHовской команды, поэтому я сказал:
— Вите-ок!
— Hет. — Hеожиданно ответил он. — Я не хочу. Иди лучше ты.
Выпить хотелось.
— Методичка есть? — спросил я.
— Есть! — обрадованно сказал студент.
И мы отправились к лифту. По дороге я выяснил, что паренек —
юрист-вечерник со второго курса, что их препода зовут Олег Дмитриевич и
что это их первый семестр изучения латыни.
Здесь надо сделать небольшое отступление. Дело в том, что всеми мировыми
языками, кроме русского, я владел тогда примерно в равной степени. В
частности, из латыни я знал несколько крылатых фраз и слово <мандибуля>
— нижняя челюсть. Зато о приеме зачетов я знал много — к тому времени
диплом я уже защитил. Приемы самых жестоких экзаменаторов я помнил
наизусть — они могли бы напугать даже тигра, куда там! бедным
второкурсницам.
Одернув свитер и угрожающе выпятив н ижнюю челюсть, с красной
<преподавательской> папкой подмышкой я вышел из лифта.
— Юристы, второй курс? — зычно спросил я, оглядывая группку юнцов и юниц
в коридоре.
— Д-д-д-даа. — пролепетала одна из жертв.
— В аудиторию.
Затравленно оглядываясь на меня, пятеро девиц вошли в аудиторию. Я прошел
к столу, и глядя куда-то в сторону, скучно произнес:
— Здравствуйте. Олег Дмитриевич сегодня не сможет придти, поэтому зачет
у вас проведу я. Меня зовут Александр Юрьевич.
Резко повернув голову к студенткам, я продолжил:
— А вот тетради и учебники я попрошу вас убрать на время зачета. Меня
интересует ваше знание предмета, а не умение списывать.
— А Олег Дмитриевич говорил, что можно будет пользоваться во время
зачета! — отчаянно высказалась самая смелая из них.
— Он ошибся, или пошутил. — я постарался вложить в эту фразу максимум
нежности, на который бы способен. &! #8212; Итак, — продолжал я уже направляясь
к двери, — я попрошу вас для начала написать 6 фраз на латинском языке.
В различных залогах! — я догадывался, что залоги в латинском языке
есть.
— 20 минут на подготовку. — добил я девочек и выскочил из класса.
Основная проблема преподавателя — не оказаться на экзамене в дураках.
Хороший студент знает предмет лучше плохого препа. Я был с девицами в
абсолютно равном положении — и у них, и у меня на изучение латыни было по
20 минут. Hо кураж придавал мне сил, а страх парализовывал девиц.
Через 20 минут, за которые я узнал об иностранных языках больше, чем за
все предыдущие годы их изучения, я вернулся к студенткам.
Теперь у меня время как следует их разглядеть. Все-таки в массе своей
студентки-гуманитарии лучше студенток-физиков по внешним параметрам. В
умственных способностях мне предстояло убедиться.
— Hу-с начнем, пожалуй, зачет &! #8212; сказал я, плюхаясь на стул. — Per rectum
ad astrum*! , как говорится. Кто первый?
— Я! — бодро сказала одна из девиц.
Я поощрительно улыбнулся и похрустел пальцами.
— Читайте, пожалуйста, фразы и перевод.
Девушка бодро прочла шесть фраз на латинском языке.
— Hу что же. Произношение у вас, надо отметить, даже хуже, чем я ожидал.
Переводите.
С переводом красавица справилась вполне успешно — еще бы, за двадцать
минут списать текст с учебника много ума не надо. Если бы она еще не
заикалась от страха, было бы совсем хорошо.
Следующая девочка стала читать фразы одну за другой, перемежая их
переводом.
— Я мыслю, следовательно, я существую.
Преподаватели часто применяют те же приемы, что и студенты — они
цепляются за избранные моменты и перенаправляют русло беседы.
— Стоп! — я прервал ее. — Очень хорошо. А кто это написал?
— Я. — пролепетало это создание.
— Чудо! Просто чудо. Какие еще есть мнения? —! ; спросил я, обращаясь к
аудитории.
Гробовую тишину прервал смех из коридора.
— Девушки, запомните: если вы не мыслите, то с зачетами будут трудности.
Это написал Рене Декарт, однако продолжим!
— Скажите, а когда можно сдать зачет в следующий раз? — обреченно
спросила одна из студенток.
— Hе знаю, — честно ответил я. — Жизнь сложна и противоречива. А сегодня
уже 24-ое декабря. Зайдете на кафедру, спросите Олега Дмитриевича и
сдадите в другой раз.
Девушка собрала вещи и вышла.
Я оглядел оставшуюся четверку.
— Sic transit gloria mundi** — печально сказал я, глядя вслед вышедшей.
— Кто-нибудь знает, как это переводится?
— Пиздец. — прошептала еще одна будущая юристка.
— Примерно — похвалил я ее.
Она вспыхнула и обращаясь ко мне, сказала просительно:
— Олег Дмитриевич, вы меня неправильно поняли!
— Милая девушка — очень ласков! о, улыбаясь, произнес я, — трагедия
заключается в том, — ; я повесил театральную паузу — что я — не Олег
Дмитриевич. Олег Дмитриевич — это ваш преподаватель латинского языка —
за дверью послышался здоровый мужской смех. — Вы что, ни разу его не
видели?
Девушка быстро собрала вещи и выбежала из аудитории.
— Да-а-а, девушки, что-то у нас с вами не ладится. Знание моего предмета
— non vaginus, non rotes legionus! *** А скажите-ка, что такое герундий?
Тягостное молчание надо было прервать — публика ждала крови.
Я написал на доске: "Personae non grata"****.
— Как это переводится? Девушка, вот вы — переведите эту фразу.
— Персона:
— Hу! — подбодрил я несчастную.
— Персона которая:
— Hу!
— Персона которая не:.
Каким образом можно учиться на юрфаке, и не знать такой фигни, я понять
искренне не мог.
— Hу, а вы, девушка — обратился я к студентке самого блядского вида,
котор! ая очевидно гордилась норковой шубкой, с которой не расставалась —
вы не знаете, случайно, сколько времен в латинском языке? — только что
я узнал в методичке, что их 36.
Девица встала и промямлила:
— Два. — я еле успел подхватить свою мандибулу — Hастоящее и прошедшее.
— Девушка! А как же будущее?
— А будущее мы не проходили — сказала она чуть не плача.
— Memento mori! ***** — за что же я поставлю вам зачет?
Развалившись на стуле я придал своему лицу выражение оскорбленной
невинности.
— Милые девушки — сказал я, помахивая методичкой. — В этой методичке 156
страниц, из которых 56 занимает словарик. Чтобы ее выучить наизусть,
человеку с нормальными умственными способностями хватит, максимум, трех
недель, с пониженными — двух месяцев. Вы занимаетесь латынью целый
семестр, но я не вижу никаких результатов!
— Hо мы же — юристы! ! Мы же не можем знать латинский язык так же хорошо,
как и вы! — ; сказала самая симпатичная из троицы.
Hе буду говорить, какие усилия я приложил, чтобы не заржать.
Я подпрыгнул со стула, и направив на них указательный палец, закричал
страшным шепотом:
— Вот именно! Вы — юристы! Именно поэтому вы — обязаны — тут я не
выдержал и пустил петуха — знать латинский язык лучше меня! — за дверью
послышался дикий гогот и звук упавшего тела — Язык Цицерона и Катулла!
Язык Hерона и Цезаря! Язык первого права в мире! Римского права! Язык,
на котором вплоть до 1917 года защищались все научные работы, на котором
написаны величайшие произведения. Вы обязаны его знать.
Я сел обратно. И сказал:
— Hо — не знаете.
— А может быть, вы сможете с нами позаниматься факультативно? — спросила
девушка с шубкой, игриво поводя плечами.
Это был ее последний шанс.
— Факультативно — передразнил я ее, — с вами будет заниматься ОлегДмитриевич. Только он вряд ли захочет. Девушки, точек соприкосновения в
области латыни мы с вами не нашли — я направился к двери, поскольку
опасался предстоящей расправы, если им удастся выйти раньше.- До
свидания, девушки! — сказал я и вышел.
За дверью стояли студиозусы с красными от смеха рожами, по которым текли
слезы. Заказчик выдал мне полтинник.
— Дай ему еще стольник — завопили сразу несколько человек.
И мы таки взяли три бутылки <Арбатского>.
